Гордость и преду
Дорогой доктор. Позже Пайк уже встречалась с Райтом. Мэтью Макфейден был первым кандидатом на роль мистера Дарси в «Гордости и предубеждении».
Это была первая роль Маллиган в кино, но она была не единственным новичком на съемочной площадке. Талула Райли Мэри Беннет и Тэмзин Мерчант сыгравшая Джорджиану Дарси — а также сыгравшая роль Дейенерис Таргариен в невышеднем пилоте «Игры престолов» до того, как ее сместила Эмилия Кларк также дебютировали на киноэкране.
Эмма Томпсон безвозмездно внесла некоторые поправки в сценарий «Гордости и предубеждения». В поисках совета по поводу съемок фильма по Остин Райт попросил продюсерскую компанию связать его с Эммой Томпсон которая получила «Оскар» за написание сценария к фильму «Разум и чувства» года. Это было блестящее подспорье». И когда Элизабет после долгой внутренней борьбы говорит мистеру Дарси и Гардинерам, что Лидия сбежала с мистером Уикхемом, это была идея Томпсон, чтобы Элизабет вошла в комнату, выбежала, чтобы собраться, а затем вернулась.
Джо Райт немного использовал ругательства, чтобы уговорить Джуди Денч сыграть леди Кэтрин де Бург в «Гордости и предубеждении». Райт не пытался преуменьшить общую неприятность леди Кэтрин де Бург, предлагая роль почтенной Джуди Денч, — фактически, он использовал ее в своих интересах. Излишне говорить, что тактика сработала. Три недели репетиций перед съемками помогли всем актерам наладить знакомство друг с другом.
Чтобы те, кто изображает пятерых сестер Беннет, действительно чувствовали себя семьей, Райт заставил их и Холландера тусоваться в доме Беннетов в Лонгборне — реальном частном поместье под названием Грумбридж-Плейс. Они играли в сардины, обратную версию игры в прятки. У каждого члена семьи Беннет также была своя спальня, где актеры убивали время между сценами вместо того, чтобы возвращаться к своим трейлерам.
Джо Райт посчитал внушительный набор свиных гениталий необходимым сюжету «Гордости и предубеждения». Многие зрители, впервые увидевшие «Гордость и предубеждение», были ошеломлены кадром крупным планом массивных яичек некой свиньи. Хотя создатели фильма прямо не просили такого хорошо обеспеченного кабана, им был нужен самец, которого можно было бы использовать для разведения. Как объяснил Райт, Беннеты были той семьей, которая платит кому-то, чтобы тот привел кабана для спаривания со своими свиноматками.
Их существование действительно не было бы таким уж изящным. Я хотел вывести Остин из этой изысканной гостиной».
Узнав о помолвке Шарлотты, задумчивая Элизабет некоторое время качается на качелях, и мы видим ее глазами грязный, заполненный скотом двор Беннетов.
Сцена была спонтанным дополнением, которого не было в сценарии, и она почти окончила свое существование на полу в монтажной.
Вместо этого Райт решил исключить сцену, в которой Джордж Уикхэм и ополчение выходят из города, оставив после себя кучу убитых горем молодых женщин. Но, вероятно, это ошибка — может, мы немного мягко обошлись с Уикхемом». Но поскольку Розамунд Пайк, бывшая девушка Вудса, уже собиралась сыграть Джейн Беннет, Райт «очень старался не брать его на роль». Это было мило». Позже Пайк уже встречалась с Райтом. Мистер Бингли должен был навестить Беннетов, затем уйти после того, как струсил в просьбе руки Джейн, а затем вернуться через несколько мгновений после того, как он отработал свое предложение с мистером Дарси.
Но сама репетиция предложения изначально была гораздо более коротким промежутком. Вудс импровизировал эту очаровательную вещь, и создателям фильма так понравилась его работа, что они решили просто сделать более длинную сцену. Первоначально предполагалось, что «Гордость и предубеждение» закончится свадьбой Элизабет и мистера Дарси.
Первая идея Моггач — заключительная сцена изображала свадьбу Элизабет и мистера Дарси, где камера задерживалась на приятном моменте для каждого отдельного персонажа. Но, как позже объяснила Моггач, «мы не хотели, чтобы Элизабет выглядела как девушка, ставшая королевой на этой роскошной свадьбе, или чтобы это было банально».
Райту этого тоже не хотелось. Фактически, он считает, что истинный финал — это предложение мистера Дарси туманным утром, где восход солнца выступает параллелью к восходу солнца в самом начале фильма. Но зная, что зрители ожидают узнать, как Беннетты отреагируют на помолвку Элизабет, создатели фильма разработали сцену между Элизабет и ее отцом. В зависимости от того, какую версию фильма вы смотрели, вам может быть известна другая концовка: новобрачные и «ослепительно счастливые» Дарси целуются на скамейке в Пемберли.
Американской тестовой аудитории понравилась та, что Моггач назвала «довольно тошнотворной сценой», гораздо больше, чем британской, поэтому она была выпущена только в США. Решение вызвало споры по обе стороны баррикад.
Члены Общества Джейн Остин Северной Америки должны были присутствовать на раннем просмотре, и многие из его членов возненавидели безвкусный финал. Тем временем британские фанаты подали петицию, чтобы снова добавить эту сцену. К счастью для всех сентиментальных романтиков, теперь эту спорную сцену можно бесплатно посмотреть на YouTube. Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ. Salvie создала в обсуждениях группы. Читатели перевод Маршака любят, о чем свидетельствуют многочисленные отзывы на книжных форумах: «легкое и вдохновенное повествование», «этот перевод мне больше понравился, возможно потому, что он роднее Находятся и те, кому не по душе излишнее упрощение текста: «язык легкий, ироничный, правда, немного простоват», но эти читатели могут обратиться к переводам Гуровой и Грызуновой наличие выбора заодно снимает вопрос о том, нужно ли перепереводить классику.
Перевод Маршака чаще всего сравнивают с переводом Гуровой — обычно не в пользу последней, потому что вопросы возникают уже при взгляде на название: «Гордость и гордыня». Все же перевести «prejudice» как «гордыня» — видимо, в попытке передать фонетическую игру — представляется спорным решением, ведь «гордыня» — это «непомерная гордость», а предубеждение — «предвзятое мнение о чем-либо или ком-либо», и эти слова не являются взаимозаменяемыми.
Перевод Гуровой создавался через несколько десятилетий после варианта Маршака, когда редакторско-переводческая установка на упрощение более не была доминирующей и новое время «требовало» пересмотра этого подхода в сторону приближения перевода к оригиналу, к его эпохе.
Там он мог без особых помех размышлять о важности своей персоны и, освободившись от дел, посвятить себя радушию и гостеприимству, ибо, как ни радовался он своему возвышению, оно не сделало его спесивым». Мы видим, что длинное предложение, как и у Маршака поделено на три коротких, но при этом в них нет маршаковской легкости.
Например, некоторые сомнения вызывает оборот «посвятив себя радушию» и последующее близкое расположение слов «радушие» и «радовался», да и последнее в оригинале принадлежит уже следующему предложению. Вот и я придержу свое, чтобы романс прозвучал лучше».
Интересно, что у Гуровой мистер Бингли обращается к своему другу и ровеснику Дарси на «ты», а у Маршака и Грызуновой — на «вы», и здесь мы бы встали на сторону Гуровой — в русской литературе XIX века близкие знакомые тоже говорят друг другу «ты». Как и у Маршака, в разных изданиях перевода Гуровой г.
Гровнор-стрит транскрипция стала Гросвенор-стрит транслитерация. Также налицо исправление ошибок: «Над мистером Дарси не должны смеяться» заменили на «Над мистером Дарси не должно смеяться», хотя первый вариант фразы до сих пор встречается на просторах интернета. Что касается отзывов читателей, некоторые из них упрекают перевод Гуровой за отсутствие легкости, к которой привыкли у Маршака.
С другой стороны, претензии одних читателей к витиеватости и длине фраз у Гуровой, а также к большей архаизации и тяжеловесности по сравнению с Маршаком, другие читатели отнесут к несомненным плюсам, поскольку, возможно, такой подход чуть более приближает нас к языку Остен.
Яркий, богатый, красочный! Но это только больше отражает соответствующую эпоху и подлинный слог Джейн Остен, ведь И. Гурова всегда стремилась приблизить перевод к оригиналу, чтобы у читателя сложилось правильное впечатление! Попытки Гуровой состарить текст, вызывающие неудовольствие некоторых читателей, обсуждающих разные переводы Остен, действительно несколько утяжеляют восприятие.
Но язык Остен трудно адекватно передать, не прибегая к архаизации, и можно сколько угодно искать по корпусу русского языка гуровскую «ассамблею», пытаясь понять, подходит ли она по времени к описываемому периоду, но нельзя не согласиться с тем, что перевод Гуровой отдает должное Остен хотя бы тем, что не пытается ее излишне упростить.
Перевод Анастасии Грызуновой представляет собой образец сознательной темпоральной стилизации. В переводе используются устаревшие слова и грамматические конструкции «сие», «слыхали ль», «кабы», «аки», «дабы», «жуть как», «потребно», «оный», «кой», «реченья ваши» , и читать его «на автомате» точно не получится. Естественно, этот перевод, да еще и при наличии классического и более удобочитаемого перевода Маршака, вызвал у читателей неоднозначную реакцию и резкую критику. Ибо, хоть титул и возвысил сэра Уильяма, тот не стал надменен — напротив, всех и каждого неустанно дарил вниманьем».
Текст Грызуновой, несмотря на многочисленные состаренные существительные, которые будут сопровождать читателя на протяжении всего романа «семьею», «вниманьем» , читается довольно гладко, только вот «Обитель Лукаса» отдает чем-то монастырским, хотя, называя свое поместье «Лукас Лодж», сэр Уильям стремился подчеркнуть свое наследственное дворянство, тогда как на самом деле титул был пожалован ему недавно. Да и в целом в переводе достаточно находок и удачно переданных фраз, а к нарочитой архаизации привыкаешь достаточно быстро — неудивительно, что перевод нашел своих поклонников и регулярно переиздается.
При передаче имен Грызунова применила метод транскрипции и избавилась от «хемов» Уикэм, Клэпэм, Оукэм, Уэстерэм , но при этом оставила транслитерацию в Лэмбтоне и Кимптоне. Используя букву «э» там, где этого не делали другие переводчики Чэтсуорт , она все же оставляет Рамсгит через «а», а Палвис лодж у нее почему-то становится Пёрвисом.
Ну и конечно никаких мистеров и миссис — здесь нас ждут господа и госпожи чаще в сокращенном виде , а вместо мисс — юная госпожа, что при частых повторах выглядит несколько громоздко. При этом у Грызуновой «милая архаизация» вроде «сплошного благоприятствованья» иногда вдруг продолжается неожиданно современной разговорной фразой «не поспоришь» — это еще одна претензия авторов ругательных статей об этом переводе.
Не все читатели считают допустимым смешение в одном переводе разных подходов и стилей. Ведь в идеале задача переводчика романов XIX века — передать атмосферу и язык старины таким образом, чтобы они воспринимались таковыми, но трудностей не вызывали, если автор этих трудностей не закладывал. Переводчик старательно избегает указательных местоимений это, этот, этим.
Кошмар какой-то. Еле вымучила эту книгу. При этом хорошо знаю ее содержание, иначе бросила бы читать на третьей странице». В своем переводе Грызунова сочетает старомодные «танцовать», «наслажденье», «ссорою», «потребны», «не чаялось», «опамятовался» с более современными или принадлежащими другому стилю «молвила», «подначивать», «какой ужас», «дикарка», «ее подмывало», «безмерно взбесило». У г-на Бингли «приятственная наружность», но при этом он «порхает туда-сюда».
Обращение миссис Беннет к мужу «дорогуша» тоже сложно себе представить скорее, так обращался бы он к ней. Такая неожиданная смесь, с одной стороны, придает живость тексту, а с другой — может быть расценена как «самодеятельность» и из-за этого оттолкнуть. Иными словами, читатель всю дорогу будет думать, Остен ли он читает или все же Грызунову, и может не успеть оценить, что Уикэм, в соответствии с современной тенденцией фонетической передачи фамилий, перестал быть Уикхемом или Викхемом.
Однако мы не станем пребывать в иллюзьи, что переводчица по неразуменью выбрала оный стиль — ибо сей подход чается весьма намеренным.
К тому же он далеко не у всех отозвался непониманием, о чем говорит и количество переизданий. Он особенно популярен среди людей, предпочитающих погрузиться в «отчуждающий», непростой перевод с обилием устаревших слов. Этот перевод стоит особняком и воспринимается совершенно иначе, чем хоть и разные, но все же более «привычные» переводы Маршака и Гуровой. К тому же выбранный стиль дает больше простора для передачи особенно трудных мест, в результате чего некоторые моменты перевода решены здесь лучше, чем у предшественников.
Отметим при этом, что перевод Грызуновой оставляет некоторые ощущение того, что переводчица, работая над ним, хотела развлечься и по-своему «приукрасить» роман, который современным молодым людям действительно может показаться слегка нафталиновым. Но такой подход представляется в чем-то сродни созданию фанфиков — и читатель должен быть хотя бы предупрежден об этом. В году в январском номере журнала «Иностранная литература» были опубликованы фрагменты перевода романа «Гордость и предубеждение» в переводе А.
В своем вступлении автор нового перевода пишет, что им руководило желание сделать перевод «по возможности менее громоздким, менее архаичным, более живым и современным — более актуальным, если угодно. Особенно это касается диалогов, прямой речи». Действительно, диалоги — основной мотор «Гордости и предубеждения», и в этом переводе они читаются легко.
И какой вам прок меня дразнить? Пожалели бы мои расшатанные нервы. К вашим нервам я отношусь с огромным уважением. Они — старые мои друзья. Ведь вы поминаете их с неподдельной заботой уже, по меньшей мере, лет двадцать, а то и больше. Но к певцам эта пословица отношения не имеет». Ливергант верен своему желанию сделать перевод не таким «древним», и его текст обладает легкостью, благодаря которой книга «проглатывается». Но чтобы совершить такое с прозой Остен, неизбежно приходится прибегать к ее упрощению и — местами довольно яркому — осовремениванию.
И некоторые предложения становятся короче. А некоторые читаются совсем «по-нашему», а не «по вековому», особенно по сравнению с другими переводами. Иными словами, это живой текст со своими находками «Your cousin will give you a very pretty notion of me, and teach you not to believe a word I say» — «Ваш кузен отменно меня аттестовал , пусть это научит вас не верить ни одному моему слову» , в котором «на том и порешили» и «прямо скажем» соседствуют с более архаичными «сей», «сколь», «пустяшный», «каковой» и «коли».
В отсутствие опубликованной версии ограничимся этой оценкой и коротким выводом: новый перевод действительно может привлечь к роману Остен нового читателя. Старый же читатель должен иметь мужество признать, что мы все очень далеко ушли от остеновских времен и, будь мы сто раз носителями языка, понять абсолютно все оттенки закладывавшихся писательницей смыслов мы уже вряд ли сможем.
Перевод Иммануэля Маршака переиздавался около сорока раз, и в книжном магазине читателю, который захочет приобрести «Гордость и предубеждение» в бумажной версии, с наибольшей вероятностью попадется именно он. Там же приведены некоторые иллюстрации портрет Остин, титульный лист прижизненного издания романа на английском языке и др.
В самом конце можно найти постраничные примечания и — наверное, самое интересное — 86 комментариев к тексту романа составители: Нина Демурова и Борис Томашевский. Предисловие Екатерины Гениевой под названием «Обаяние простоты» и комментарии Нины Демуровой к «Гордости и предубеждению». Иллюстрации Ч. Брока , Х. Томсона , А. Гордость и предубеждение. Нортенгерское аббатство. Серия «Библиотека всемирной литературы». Предисловие М. Цветные иллюстрации Ч.
Переиздана в году. Собрание сочинений: В 3 т. Серия «Роман с историей». Цветные иллюстрации Елены Мельниковой, в примечаниях — комментарии Нины Демуровой. Черно-белые иллюстрации Х. Гордость и гордыня.
Серия «Мастера мировой классики». В этом издании перевод Гуровой вышел под названием «Гордость и предубеждение», а не «Гордость и гордыня». В наше время все большую популярность приобретают аудиокниги, и «Гордость и предубеждение» сегодня можно найти в четырех вариантах. Читает Ирина Воробьева, Это сокращенный пересказ романа автор этого трехчасового конспекта неизвестен ; при этом не на всех сайтах есть информация о том, что это сокращенная версия, и можно по неосторожности купить ее вместо полного варианта.
Длительность — 3 ч. Эксмо-Сидиком, Читают Елена Чебатуркина, Сергей Вострецов. Здесь использован перевод Маршака в сокращенном пересказе Ольги Петровой ; также переиздано в составе: «Зарубежная классика», М.
Длительность — 9 часов. Седьмая книга, Читает Станислав Иванов. Издательство «Нигде не купишь», Читает Вячеслав Герасимов. Все аудиокниги изданы относительно «давно», поэтому, возможно, следует ожидать появления более «современной» аудиоверсии.
В частности, пока нет аудиокниг по переводам И. Гуровой и А. Фронтиспис и титульный лист к «Гордости и предубеждению» Джейн Остен, гравировка Уильяма Грейтбаха, Рецензии Фрагменты Контекст.
Рецензии Фрагменты Контекст Книжная полка Переделкино. После перестройки появилось много новых переводов тех книг, которые в советский период существовали по-русски только в одном варианте, а то и просто не издавались.
Кроме того, вернулись к читателю и некоторые дореволюционные переводы. Чем отличаются друг от друга несколько переводов одного и того же произведения? Какие из них на самом деле являются разными редакциями одного и того же текста? В каких текст полный, а в каких сокращенный? Мы предлагаем читателю своего рода навигацию — решайте, какой перевод нужен вам.
Перевод Иммануэля Маршака Перевод Маршака остается самым популярным — он переиздавался десятки раз и сегодня считается классическим. Перевод Ирины Гуровой Перевод Гуровой читатель отличит уже по одному лишь названию: «Гордость и гордыня». Перевод Анастасии Грызуновой Приступая к чтению перевода Грызуновой, нужно иметь в виду, что переводчица выбрала особый подход к передаче текста Остен, который не всем читателям пришелся по душе.
