Покровские ворота в ролях, Покровские ворота | Кино | ОТР - Общественное Телевидение России
Ну, допустим, я полюбил!!! Золотая коллекция 5 окт в Козаков: Удивительно, мы, когда снимали это кино, никакую эпохалку тогда не делали — нетленку. Они как-то меня туда затащили.
Михаил , этот дом до сих пор стоит неподалёку от Арбата. Узнать его непросто, так как надстроен ещё один этаж. Доступ весьма затруднён, так как в частной собственности одного банка. Серёжа Чёрный. Золотая коллекция 24 ноя в Так что, до свидания, дорогая. Я надолго уезжаю и когда вернусь — не знаю. А пока, прощай! Но нас тут интересует не личная жизнь юного романтика, а то, что его «выдумка» оказалась правдой. В году археологи нашли, то, о существовании чего догадывались и что долго искали.
На дне знаменитого озера в Южной Америке обнаружили археологические памятники — развалины древнего города. Точнее — нашли и задокументировали, подтвердив аналогичные заявления, сделанные разными исследователями в х и х годах. Сегодня в позднем эфире по Москве телеканала смотрите «Покровские ворота» в Антон Митрофанов.
Телеканал «Дом кино» 14 окт в Маяковского, который он и выбрал. Его театральным дебютом стала роль, о которой мечтали многие более опытные актёры — Козаков сыграл шекспировского Гамлета… В кино он начал Показать ещё сниматься ещё на последнем курсе института и тоже сразу с главной роли.
После выхода драмы «Убийство на улице Данте» начали ходить слухи, что сыгравший Шарля Тибо неизвестный актёр на самом деле обрусевший француз или итальянец.
Козаков действительно часто играл иностранцев, и даже первую славу ему принес аргентинец Зурита из фильма «Человек-амфибия». Узнаете ли вы фильмы с участием Михаила Козакова? Пройдите тест и пройдите себя! Золотая коллекция 18 сен в Так Эмиль Золя угорел? Вячеслав Кутузов. Брюсов писал в стиле куртуазный маньеризм. Золотая коллекция 14 сен в Вы замечали, что в «Покровских воротах» комната каждого жителя той самой коммуналки отражает его образ жизни и, некоторым образом, характер?
Мы собрали несколько предметов, принадлежащих одному персонажу. Однажды Маргарита Павловна огорошивает Льва Евгеньевича своим «озарением» о том, что он и дальше должен быть при ней, и поэтому переедет в отдельную квартиру вместе с ней и Саввой Игнатьевичем. Лев Евгеньевич негодует и заявляет Маргарите Павловне, что непременно женится на Людочке; бывшая жена сильно возражает и бранит его за эти планы, происходит грандиозный скандал.
Лев Евгеньевич перевозбуждается и ему становится плохо. Маргарита Павловна устраивает его в больницу к своей подруге — врачу-хирургу Римма Маркова , предполагая у него воспаление аппендикса. Льву Евгеньевичу делают операцию. Через неделю в больнице его навещает Людочка, Костик с Ритой, а также Велюров и друг Костика — мотоциклист Савранский.
Компания всячески веселится. Они пришли «брать» его. Маргарита Павловна говорит Льву Евгеньевичу, что его переезд с ними в отдельную квартиру будет только временной мерой — до тех пор, пока не появится женщина, которой Маргарита Павловна сможет со спокойным сердцем передать его «из рук в руки» — невредимым, целым, в здравом уме. И тут управление ситуацией берёт на себя Костик — он велит Льву Евгеньевичу брать Людочку, садиться с ней на мотоцикл Савранского и бежать. Маргарита Павловна порывается догонять мотоцикл на такси, на что Костик замечает, что это утопия….
В самом начале и концовке фильма видны реалии ранних х годов: бульдозер ломает дом, где находилась коммуналка. Рядом, в автомобиле « Жигули » сидит повзрослевший Костик М.
Козаков , ностальгирующий и рассуждающий о быстротечности времени и бренности бытия. Остальные герои повествования не показаны, об их судьбе можно только догадываться.
В числе характерных деталей картины — виды старой Москвы х , уходящей в историю, и песни Булата Окуджавы. Wikimedia Foundation. Лирическая комедия в стиле ретро. По одноименной пьесе Леонида Зорина. Один из немногих экранных бестселлеров.
В основе фильма отличная драматургия, прекрасно выписанные характеры и диалоги,… … Энциклопедия кино. Снят в г. Козаков: Я предлагал, знаете, кому играть Савву Игнатьича? Михалкову Никите Сергеичу. Он характерный актёр — прекрасный. Вообще — замечательный актёр. Но ему не понравился сценарий. Как, впрочем, и фильм.
Хотя, вот недавно где-то мы встретились случайно. Я сказал: «Ну, тебе же не понравился тогда фильм? Я ж помню, ты… И сценарий тебе не понравился, и на премьере ты Я нарвался на тебя в раздевалке, говорю: «Никита, как тебе кино? А сейчас он говорит: «Когда-а я это говорил? Догилева: Премьера было неоднозначна. Очень многие фильм не приняли.
Я помню, что было битком два зала в Доме Кино, что интерес был большой. Но очень многие не приняли фильм абсолютно!
То есть, такой эйфории, как сейчас, по поводу этого фильма, её не было. Не было. Очень многие сказали: «Что это такое?! Пошлость и ерунда. И что это, вообще, за такой какой-то капустник?! Мы вообще с Кореневой сбежали в ресторан. Мне же каждый уходящий человек — это… сердце! Козаков: Мой друг и человек, к которому я отношусь с большим пиететом, Марк Анатольевич Захаров — ему нравилась «Безымянная звезда», а про «Покровские», я помню, он на худсовете сказал: «Миша, понимаешь, я ждал от тебя картины ностальгической Ну, вот что там у тебя инвалиды эти сзади скачут?
А я-то точно понимал — это для меня, правда, был момент, что Хоботова упекают в психушку. Так значит, завтра, На том же месте, в тот же час! Урсуляк: Прошла шумная премьера в Доме Кино. Я не был на этой премьере, я был студентом театрального училища, но спросил своего педагога, известного актёра: «Ну, как?
Вообще, это очень характерно для нашей творческой интеллигенции — такая оценка очень характерна. То, что делаешь ты, как правило, «навсегда» и «для богатых», а то, что делает твой коллега, - это «однодневка для бедных». Но это был тот случай, когда мнение творческой интеллигенции и власти совпало полностью. Власть не приняла эту картину категорически с самого начала, как только она появилась. А уж когда Елена Коренева, снимавшаяся в этом фильме, подала на выезд, она собралась к мужу в США стало ясно, что картина не выйдет никогда.
Козаков: Я целый год потел зазря — Артистка Коренева, фря, Поставила мне клизму. Американец и славист, Чей предок, видно, был расист, Заводит с ней романчик. К замужеству привёл роман, И едет фря за океан — За Тихий океанчик. Я две работы сделал, друг, Она сыграла роли в двух, Заглавнейшие роли! На выезд подала она — И в [жопе] два моих кина.
Козаков: Мне Хейсин говорит: «Миша, давайте говорить серьёзно: картину не выпустит никто, пока её не посмотрит председатель, Сергей Георгиевич Лапин. Но я Вам советую её ему не показывать». Я через неделю звоню, он берёт трубку и говорит: «Здравствуйте». Я говорю: «Это Козаков».
Я: «Что вы скажете? Я скажу, что вы сняли такую мерзость!.. Вы опорочили советского солдата! Вы с Зориным И только вы проявили себя, как безусловный враг человечества! Велюров: Не судите, да не судимы будете!!!
Костик: Да! Зорин: Вы не представляете, в каком сумасшедшем доме мы жили! Запрещали слово «смеркалось», потому что в нём, видите ли, было минорное настроение.
Козаков: Там же Зориным здорово написано: один — рабочий класс, а второй — интеллигенция. Один — русский, второй — еврей. Вот партии и хотелось всё иметь, вот поэтому они и не разрешали. Они не могли оформить в слова, но они чувствовали, что Маргарита Павловна — она начальственный человек.
И вот это не просто семья, а «семья — ячейка государства». Поэтому вот правой рукой держать рабочий класс, левой держать интеллигенцию, которая о свободе мечтает…. Зачем тебе нужно, чтоб я у вас жил?! Что за радость?! Савва Игнатьич: Вот ведь! На всех языках говоришь!
А по-русски не понимаешь!!! Живут не для радости, а для совести. Козаков: Нам казалось, что вот эта серость го года будет до конца нашей жизни. И что эти иллюзии хрущёвского времени Иллюзии — подчёркиваю. И про это кино. Догилева: Мы все были тогда немножко диссиденты. Тогда время в этом смысле было очень хорошее — было понятно, против чего бороться. Сейчас смеётся непонятно, поэтому такая свистопляска смеётся.
Тогда было всё понятно: за свободу личности, за внутреннюю жизнь, за тех людей, которые мешают жить интеллигенции так, как ей хочется — нам было все очень понятно, понимаете?
И поэтому все были немножко диссидентами, но это тоже была часть жизни. Зорин: Было неприятным, что существует частная жизнь, нерегламентированная, когда вся жизнь была регламентирована в стране, поэтому фильм возмущал этим. Что, оказывается, существовала частная жизнь вне партии, вне её постановлений — просто люди живут сами по себе! Людочка: В самом деле?.. Хоботов: Вы… Вы прекрасно Людочка: Ну, что вы!..
Он ведёт её. А Велюров, он идёт следом, мол, вот это да!.. И когда закрывалась дверь, там глобус стоит, если помните, то я позволил себе хулиганство: Велюров так стоит у двери — они ушли, Костик с этой дамочкой — и глобус начинал ритмично двигаться.
Урсуляк: «Грядут перемены! Умирает Леонид Ильич Брежнев, на его место приходит Юрий Владимирович Андропов и неожиданно заявляет о том, что нам нужны комедии. Что довольно странно, учитывая характер предыдущей его работы. Из готовых комедий были только «Покровские ворота». Не дожидаясь перитонитов!!! Козаков: Стали, значит, стричь кадры на видео. Но не на плёнке, а на видео, слава Богу.
Там вот уберём, чтобы Савва Игнатьич меньше говорил «натюрлих, Маргарита Пална», чтобы не порочить Хотя, что порочить? Все солдаты привозили тогда я-то помню! Примета времени. Козаков: Уходит из жизни Андропов, приходит Черненко — и письмо ЦК на телевидение: «Об идейных ошибках на телевидении».
Картина Игната Дворецкого не помню, как она называлась, там Аня Каменкова играла , и моя попали под это письмо. Я помню, я читал это письмо, и там было написано: «Куда улетает мотоцикл? В Израиль он, что ли, улетает? В Америку он улетает? В это время шла борьба с пьянством, и попросили подрезать всё, что связано с этим делом в картине.
А не хлопнуть ли нам по рюмашке?! Велюров: Заметьте! Не я это предложил! Урсуляк: Каким нам видится время х? Конечно, это время тяжёлого коммунального быта, это время, в котором еще очень ощущалась недавняя война и недавняя победа.
Но это ещё и время обретения надежды, обретения веры, отсутствия скепсиса и, самое главное, - это время огромного стремления людей к счастью. Конечно же, е, как любые годы, были разными — и такими они видятся нам, благодаря кинематографу.
Что-то из этого времени безвозвратно ушло. Например, московские дворы, коммуналки. Но, самое главное, как мне кажется, ушли особые тёплые отношения между людьми. Кусакова: Дворик, в котором мы снимали, вот как бы дворик перед этой квартирой — около метро «Кропоткинская».
И там был такой — удивительно по-московски — настоящий русский ампир. А пионер, между прочим, из моего двора. Потому что нужно было поставить нам… мне захотелось поставить там вот такую скульптуру характерную тех времен. Мы жили в районе Песчаной, и там у нас в каждом дворе было по 4, по 5 совершенно нелепейших, так сказать, скульптур.
Ни у кого не спрашивая разрешения, просто взяли его краном, погрузили и увезли, и никто ничего не заметил. И туда приехали, поставили — и там тоже никто ничего не заметил. Сейчас этот дворик узнать невозможно. Потому что он весь в каких-то мертвых балконах, там какие-то бесконечные офисы.
Так тот утверждает, что по генплану, наш теремок будут сносить! Хоботов: А нас куда? Савва Игнатьич: Да не волнуйся, Лев! Правительство тебя не оставит! Хоботов: Ага! Кусакова: Секрет того, что эта картина и сегодня замечательно смотрится, в том, что удалось как-то поймать вот ту, я бы сказала, даже коммунальную атмосферу, которая была в те годы.
Она была и в хорошем смысле коммунальная. Потому что дело не в том, что все жили в коммунальных квартирах, или большинство жило, а было общение человеческое. Люди жили и в отдельных квартирах, но они ходили друг к другу в гости, угощали друг друга первым куском пирога И, конечно, вот по этому человеческому общению есть у всех людей сегодня, наверное, какая-то ностальгия. Козаков: Удивительно, мы, когда снимали это кино, никакую эпохалку тогда не делали — нетленку. Догилева: Никому и в голову не приходило, что этот фильм будет отмечать какой-то свой юбилей.
Относились как-то Я бы даже сказала, как к глупости. Меньшиков: Любовь к этой картине почему-то росла за эти годы. Она выросла, она стала такой картиной. Она не была, как «Бриллиантовая рука», да? Ну, немножко по-другому Больший путь был у этой картины. Догилева: Теперь его [фильм], грубо говоря, и ругать нельзя ни за что.
Никаких претензий нельзя предъявлять, потому что он уже, как самостоятельная такая субстанция.
Вот почему? Видимо, это называют культовым фильмом.
