Галыгин и мартиросян кто хочет стать миллионером на сербском, Валерий Сюткин признался, что ему нравится – в РФ, в Латвии и в СССР
Мнение эксперта Боевики ИГ выступают против всего христианского. Заведомо — до конца года, до ближайшего съезда народных депутатов, который такого «и. Иностранцы возмущены ценами номеров в нескольких приличных гостиницах, смело считающих себя пятизвездными. Ишь какие нежности при нашей бедности — сроду эта блажь здесь не привьется! И увидел в ее глазах крайнее удивление.
Вкратце Момент должен был быть драматическим, а получился смешным. Вы также можете помочь нашему проекту и перенести ценную информацию оттуда в эту статью. На вкус и цвет все фломастеры разные Эта статья описывает явление так называемой вкусовщины. То есть, наличие или отсутствие этого явления в значительной степени зависит от мнения аудитории.
Пожалуйста, помещайте примеры этого явления в соответствующие подстатьи. Степаненко « Немеет сердце в сладкой боли, Струится локон на плечо. Я вам пишу, чего же боле? Ну или авторов фэнтези на базе украинского фольклора, но это уже совсем другая история. В некотором роде это Эффект голубого щенка. Но переводчик мог бы и постараться, не XIX век, всё-таки, да. Танки с флагами действительно бывали. Вот только они 1. Категории : TV Tropes Юмор. Пространства имён Статья Обсуждение.
Просмотры Читать Править История. Ссылки сюда Связанные правки Служебные страницы Версия для печати Постоянная ссылка Сведения о странице. Смех есть аффект от внезапного превращения напряженного ожидания в ничто. Молодой человек с телом Аполлона, ростом , с зарплатой в месяц, страстный, внимательный, любвеобильный… продаст котят недорого. Немеет сердце в сладкой боли, Струится локон на плечо.
Гуля кончила [читать стихотворение]. В одном театре давали оперу «Евгений Онегин».
Приближалась сцена дуэли. Помощник режиссёра вдруг обнаружил, что за кулисами нет техника-шумовика, который должен был озвучить бутафорский выстрел дуэльного пистолета. Куда он пропал — неизвестно! В м они проводят свой первый фестиваль клипов с программным названием «Поколение». Гран-при получает ролик Бондарчука с первой в стране глянцевой красоткой Натальей Ветлицкой — «Посмотри в плаза».
Идеальной певицей становится супермодель. Есть ли голос, сама ли она поет и умеет ли делать это вживую — для клипа не важно. Зато на словах «Но больше не звони и меня не зови, я верну тебе всё, что ты мне подарил» к идеальной внешности артистки по прозвищу Ветла добавлен последний штрих — гримерша успевает припудрить ее ягодицы кисточкой. Бюджеты клипов быстро достигают десятков тысяч долларов — «черным налом».
Их частые показы в телеэфире — жесткая ротация еще «черный нал» — обеспечивают чёс по городам летом, в главный гастрольный сезон. Потом летние деньги вкладывают в зимние съемки, и все опять повторится сначала см. Даже по советским законам решение толком не оформили. В ту пору шутили: Хрущев подарил Крым жене-украинке, но о подарке не особо жалели. СССР выглядел нерушимым, и безразлично, где будет пусть и такая драгоценная область.
Хотя главную базу Черноморского флота Севастополь всегда сохраняли городом союзного подчинения — то есть, минуя областной центр Симферополь и республиканскую столицу Киев, он относился напрямую к Москве. Про все это Россия вспоминает, споря о Черноморском флоте.
При распаде Союза действовало правило «Где что было — там и осталось». С общими вооруженными силами Содружества, однако, не сложилось, и статус армады завис. Черноморский флот десятилетиями грозил южному флангу блока НАТО. В запертой акватории накопили более кораблей во главе с двумя авианосными крейсерами.
Ясно, что Украине этого несуразно много. Да и России столько ни к чему — что ей, с Турцией за проливы опять воевать?
Спор идет о величественном сувенире держав-ности. Большинство моряков, население Севастополя и Крыма, настроены пророссийски, поэтому московские радикал-патриоты намерены вернуть и корабли, и город, и полуостров.
На деле для воинственных «камбэков» нет ни сил, ни средств. Очередной российско-украинский саммит го года объявляет ЧМФ на три года объединенным флотом двух стран с общим командованием. Российский штаб и базы в Севастополе остаются в аренде на 20 лет за почти млн долларов в год. Будут считать, что Москва-де выиграла корабли, а Киев — сушу: почти сплошь русскоязычный, Крым лишь произведут из области в республику, но права Украины на него останутся нерушимыми.
Россияне скупят много недвижимости на побережье и потеснят местных в туристическом бизнесе. А неновый и в м году Черноморский флот будет без дела стареть и ветшать — например, его древние дизельные подлодки в XXI веке вымрут совсем. Первая ступень цивилизации свободной торговли: от «с рук» и «с лотка» — к «коммерческому ларьку», называемому также «коммерческой палаткой».
Торговую точку три метра на четыре и высотой два — два с половиной прежде использовали «монотоварно»: пиво, квас или мороженое. Даже для газет-журналов ларек считали тесным, у агентства розницы «Союзпечать» были все-таки киоски. Теперь такой площади хватает всему импортному ширпотребу повседневного спроса.
Впритык в несколько ярусов у стеклянных стенок теснятся сортов пива, столько же водки и сигарет, одноразовые зажигалки, ручки и станки для бритья, пальчиковые батарейки, коньяки с этикетками «Камю» «самус» и «Наполеон», презервативы, тампоны, соки, ликер «Амаретто», в вакуумных упаковках — немецкие колбасы и пирожные, итальянские макароны, шоколадки, жвачка.
Цены — свободные, то есть недоступные для госсектора. Ни чеков, ни гарантии, зато без дефицитов и обычно круглосуточно. Весь мелкий бизнес называют «ларечным». Его «стрижет» рэкет — бандитский и милицейский, но он и под «крышей» растет.
Каждый, поступая сюда работать, мечтает завести свою палатку, а потом и не одну — «чтоб самому уже не сидеть тут по ночам». Ларечный ассортимент формирует новый потребительский стандарт; как сегодня принято с шиком выпиватъ-закусыватъ.
Президентский указ признает казаков «исторически сложившейся культурно-этнической общностью». Этим официально оформляется «возрождение казачества». Казаки — единственные русские, репрессированные «как класс». Большинство станичников не приняли советскую власть и воевали за белых — об этом написан знаменитый роман Шолохова «Тихий Дон». Большевистские декреты о расказачивании начиная с года отменены в конце перестройки. По ельцинским указам и российским законам наделы вокруг хуторов и станиц бесплатно передают в коллективное землепользование, в местах проживания казаков восстанавливают самоуправление.
Введут ранжир: хуторское казачье общество — от 50 казаков, станичное и городское — от , окружное — от , войсковое — от 10 Мужчины в папахах или фуражках, черкесках или гимнастерках охотно позируют перед телекамерами, рассуждая об исконных землях, населении и обычаях. Со стороны не очень понятно, чьи у них погоны и кресты — вроде как царские?
Но вместе с православием и модой на монархизм казачество — часть возрождения досоветской России, и скепсис неуместен. На Дону и Кубани казаки чувствуют себя главной силой. Под крики «любо! Похоже, станичники хотят буквально вернуть себе дореволюционную роль опоры трона, которому грозят «унутренние враги — стюденты, жиды и поляки». Власти не замечают в речах про исконность явных угроз инородцам, пока за убийство трех «лиц кавказской национальности» не будет посажен бьющий командир го казачьего полка Молодидов.
Со временем всероссийская мода ослабнет, оставшись северокавказской. Управление президентской администрации по вопросам казачества сократят до должности советника главы государства с небольшим аппаратом. Былой цивилизации воинов-землепашцев заново не возникнет. Даже сами казаки будут повторять шутливое самооправдание своей бездеятельности: «Вдруг завтра война, а я уставший? Гладенький пластмассовый футлярчик — конечно, мыльница. Не перевод же английского «point-and-shoot» — «навел и снял».
Отличимые только названиями «кодаки», «фуджи» и «олим-пусы» почти ничего не весят — гораздо легче даже советской камеры «Смена 8М» , которая считалась детской техникой. И гораздо проще: вообще ничего не настраиваешь, что видишь в глазок, то и щелкаешь. В штампованных фотиках и оптика-то пластиковая, и вообще вид несерьезный.
Да какая разница, лишь бы снимали — и ведь снимают! За границей они по цене плотного обеда, в России тоже сравнительно недороги. Впервые замещение отечественного товара заграничным делает его всенародным. На мыльницы снимают, например, все челночницы — прежде тетки средних лет фотолюбителями никогда не бывали. Переворот в бытовой светописи довершают повсеместные сертифицированные пункты проявки и печати. Фотоувеличитель дома теперь такая же старомодная обуза, как и тяжеленные стальные «ФЭДы» или «Зоркий» на плече.
То ли дело — сдать пленку, а назавтра получить пачку остановленных мгновений, сияющих красками и глянцем. Кадры плоские, без глубины, иногда мутноватые, вот именно что «замыленные». Фирма «Кодак» за три года увеличивает продажи в России в 10 раз. Модная песенка про самый расхожий формат «Фотография девять на двенадцать» подразумевает: из «кодака» на первом этаже дома быта.
В декабре VII съезд народных депутатов России отправляет в отставку главу правительства Егора Гайдара и утверждает премьером Виктора Черномырдина — знаковая смена «младореформатора» на матерого производственника. Автогигант слывет передовым предприятием — вроде был бы прогрессивный премьер. Но тольяттинский претендент высказывается за сохранение на посту Гайдара, да и депутатам полумер мало, им нужен настоящий «совнаркомовец».
Таким, несомненно, выглядит Черномырдин. Недавно назначенный вице-премьером, он создал и возглавлял концерн «Газпром», а ранее был последним министром газовой промышленности СССР.
Куда уж контрастнее: после москвича, дважды писательского внука, владеющего английским и испанским выученика либеральных академических центров — годящийся ему в отцы уроженец оренбургской деревни, прошедший все ступени производственной карьеры, косноязычно говорящий даже по-русски. Дискретной речи Черномырдина быстро находится объяснение: выступая публично, приходится пропускать привычные слова-связки, а без них от фраз остаются одни обрывки.
Хотя многие изречения премьера звучат по-своему выразительно, самое удачное — «хотели как лучше, а получилось как всегда» — останется золотым правилом российской правительственной благонамеренности.
Премьер, наконец-то похожий на начальника, называет предшественников «завлабами» и обещает пополнить оборотные средства предприятий. Оправдав первые ожидания, восстанавливать госплано-вую экономику Черномырдин не спешит. Еще руля сверхприбыльным «Газпромом», бывший «красный директор», чувствуется, успел полюбить капитализм — может, по-другому, чем Гайдар, но тоже горячо. Взаимоотношения с собственностью оказались лучшей конверсией. Вслед за Черномырдиным за пять с лишним лет его пре мьерства в центральную и местную власть придет целый класс старо-новой элиты: внешне привычные внутренние перерожденцы — «вписавшиеся в рынок» советские руководители, «крепкие хозяйственники с упругой харизмой».
Сборной команды СССР уже быть не может, а сборных бывших союзных республик еще нет, в то время как зимние и летние Олимпийские игры в последний раз проходят в один год. На обоих выступают сборные СНГ. На зимней Олимпиаде во французском Альбервилле отдельными командами приехали только прибалтийские страны. Из спортсменов СНГ представляют Россию, но все выступают под олимпийским флагом и в честь побед играет олимпийский гимн.
Лучшие достижения — три золотые и две серебряные медали лыжницы Любови Егоровой и чемпионство хоккеистов. В командном зачете сборная СНГ занимает второе место после Германии. На летних играх в Барселоне уже выносят и олимпийский флаг, и 11 флагов членов СНГ, а также флаг Грузии, которая в Содружество еще не вошла а в баскетбольной сборной есть даже игроки-латыши.
Объединенная команда — как прежде советская — занимает первое место в медальном зачете сборных последнее такое достижение. Главные герои: гимнаст Виталий Щербо из Белоруссии 6 золотых медалей , пловцы Евгений Садовый 3 золотые и Александр Попов 2 золотые и 2 серебряные.
Выходят в чемпионки экс-советские баскетболистки, а в мужском турнире нет равных сборной США, впервые составленной из профессионалов НБА. Новое явление: конфликт «демократов первой волны» приводит в высшую власть «советского руководящего работника», вроде бы чуждого политики. Ни о каких размолвках новых первых лиц страны даже речи не шло, и вдруг 4 июня газеты публикуют открытое письмо Попова. Он прекращает «работу в качестве мэра города Москвы» из-за отсутствия поддержки президента и правительства.
Обиженный текст сведущая публика объясняет, во-первых, охлаждением частных отношений Ельцина и Попова — а с президентом-де невозможно работать, не пользуясь его личным расположением. Во-вторых, «трибун Гавриил Харитоныч» томится среди рутины городского жизнеобеспечения, а экономическую реформу ведут совсем не по нему — в общем, заскучал герой.
Президент, приняв отставку, назначает мэром Москвы Юрия Лужкова. Тот шел с Поповым на выборы как «вице-» и до сих пор возглавлял правительство Москвы. Лужков лояльно называет себя единомышленником предшественника, но на самом деле о политических взглядах бывшего зампреда Мосгорисполкома ничего не известно. В этом видят тренд: «мэра-политика сменяет мэр-хозяйственник».
Хотя как может столичный градоначальник не бьггь политиком? Заявлена первоочередная повестка дня: поставки молока из области и достройка мемориала на Поклонной горе — с этих подвигов Лужков начинает свое правление см.
Первый в России публичный продюсер Бари Алибасов раскручивает на всю страну свой долгоиграющий проект — квартет «На-на». С этого начинается постсоветская эстрада. Продвинутая молодежь мегаполисов предпочитает западные ритмы новых радиостанций, но десяткам миллионов слушателей советской эстрады и их детям, сохраняющим семейные вкусы, нужны родные песни — только посвежее.
В новом коллективе, в отличие от старого, явного лидера нет, его участники неразличимы по своим ровно-несильным голосам. Фигурки — одинаковые: подкачанные в фитнесе, выгодно демонстрируемые где обтягивающими, где открытыми сценическими костюмами.
Белозубо скалясь, ребята пружинисто скачут по эстраде, меняясь местами у микрофонов, — такие неваляшки, одинаково любимые и девочками и тётеньками. Особая роль продюсера вроде бы означает преднамеренную «сконструированность» продукта, но потребители «На-ны» считают Алибасова скорее не предпринимателем, а худруком. Творец группы объясняет: когда хорошее настроение, он напевает «на-на, на-на».
Вот и готова концепция стопроцентно позитивного проекта. Первым повсеместно гремит шлягер «Фаина». В бесконечных повторах ударение то «ФАина», то «ФаинА», только «на-на-на» неизменно. Три Володи и один Слава собирают в провинции стадионы ревущих «пацанок» с 5-го класса по 8-й.
Они называют своих кумиров «нанайцами», а те утешают поклонниц очередным хитом:. Всего полгода над страной не реяли красные флаги. Коммунисты, став оппозицией, выводят своих сторонников на улицы. В Конституционный суд подан иск, оспаривающий указ Ельцина о запрете компартии.
Победа над ГКЧП вспышку антисоветизма вызвала недолгую. Похоже, сознательными врагами большевизма оказались только радикал-либералы двух российских столиц. Но и они лишь обсудили свои намерения юридически признать Октябрьскую революцию и разгон большевиками Учредительного собрания государственным переворотом, 74 советских года — нелегитимным правлением, а КПСС и КГБ — преступными организациями. Судя по тому, что 23 августа го у партии и госбезопасности не нашлось ни одного публичного защитника, все только этого оторопело и ждали.
Однако миллионы внуков и правнуков кулаков и подкулачников, врагов народа, церковников, классово чуждых элементов и проч. И даже не требуют от новой власти преследовать старую. При такой исторической отходчивости вроде бы белых, регулярные красные митинги возобновляются вскоре после Нового года.
Российское политическое открытие державность объединяет больше, чем разъединяют национализм и интернационализм, коммунизм и монархизм. Поклонники российской и советской империй вместе выходят протестовать против роспуска союзных республик, свободы цен и «шельмования нашего славного прошлого».
Лево-правая оппозиция поочередно митингует на всех центральных площадях Москвы, а с лета постоянно пикетирует Останкино. Телеэфир — средоточие массового либерализма: сериалов, шоу и рекламы.
Процесс в Конституционном суде совсем не похож на Нюрнбергский. Судят не компартию, а компартия судит Ельцина. Встречный иск представителей президента о неконституционно-сти КПСС вовсе не рассматривается — мол, раз организация сейчас не существует, то и разбирательство невозможно.
О пороках партработы если говорят, то не в категориях «узурпация» и «диктатура», а как максимум — «подмена собою шсорганов». После полугода заседаний выносят вердикт в пользу «первичек»: их нельзя распускать, у них нельзя отбирать собственность.
Свой учредительный съезд она объявит вторым, ведя нумерацию от единственного съезда запрещенной компартии РСФСР , восстанавливать которую Конституционный суд не разрешал. Примерно в одно время выходит на улицу сексуальная революция и происходит в телеэфире революция материнства и детства.
О памперсах и прокладках из , рекламных роликов узнает все население, включая тех, кому эти средства гигиены вовсе не нужны. В стране спад рождаемости, и совсем немного счастливых родителей на собственном опыте узнают, что с памперсом не страшна любая детская неожиданность. Беспрерывная стирка пеленок и марлевых подгузников, ради которой покупалась машина «Малютка», отменена.
Отныне и у самого юного россиянина «попка сухая всегда» — даже такие рекламные девизы способны стать пословицами. Подгузники-непромокашки входят на новый рынок агрессивно: западные щекастые малыши с утра до вечера живут на телеэкранах под комментарии: «если гуляет, то не простудится» и «если спит, то не проснется». Но больше всего страну поражают западные ролики женских тампонов и прокладок — с крьшышками и без. Никогда еще телевизор не говорил про такие интимности.
Модель-чаровница наливает купорос на впитывающую санпринадлежность, а потом демонстрирует белизну своих трусиков, туго обтягивающих ягодицы и промежность. Манипуляции сопровождают кокетливые эвфемизмы, главный из которых — «критические дни».
Газеты на потеху публикуют отклики телезрителей: «Когда показывают рекламу тампонов, мой муж в ярости кричит — куда бы он их этой девушке засунул! Глупый, они для этого и предназначены!
Впервые голубые ооновские каски надевают и российские солдаты. В марте в Рязани проводят смотр десантников, отобранных в Псковской и Тульской дивизиях.
Батальоны «Русбат-1» и «Русбат-2» — полторы тысячи военнослужащих — отправляют в Восточную Славонию и в район Сараево.
Служба за границей — опять самое выгодное военное дело, как в золотые времена Группы войск в Германии. Новые времена обездолили прежде благополучную армию, а на ооновской службе рядовому платят немыслимые и по советским меркам 1 доллар 28 центов в день, а офицерам и того больше. Русских в Югославии встречают обычно хорошо. Быстро находят друг друга родственные души — известно про совместные многодневные попойки «братушек» и общий бизнес на миротворческих горюче-смазочных материалах.
Местное население и посланцы России одинаково вожделеют зеленой валюты и презирают «америкосов». Для неприхотливых славян янки со своими передвижными душевыми кабинками и биотуалетами выглядят боязливыми неженками.
Превосходство окопной правды над заокеанским комфортом воспевают наезжающие в Югославию российские журналисты.
Установлен рекорд по числу угнанных в России автомобилей — тысяч и найдено лучшее противоугонное средство — гаражик-«ракушка». Горбатый оцинкованный гробик имеет раму, укрепленную на асфальте.
Кожух на петлях накрывает машину как футляр и сцепляется с рамой обычным амбарным замком. Дешево и сердито. Например, в Москве ежедневно угоняют от 50 до автомобилей, а из-под ракушек, говорят, — всего одну в год. Новые простейшие гаражики растут во дворах и проулках как грибы, поодиночке и грядками. Общественность микрорайонов требует запретить «железяки, уродующие облик города». Власти, традиционно стимулируемые дефицитными гаражностроительными кооперативами , прижимают и автолюбителей, и кооперативы — изготовителей «ракушек».
Но движение слишком массовое, чтобы быть побежденным. Плод народной смекалки, «ракушки» быстро раздвигают свою сферу применения. Дачники хранят в них мини-тракторы, рыбаки — легкую лодку с мотором, торговцы — лоток и товары придорожного мини-магазинчика. На некоторое время «Букер» занимает место главной литературной награды. Роман Харитонова — книга в книге и даже несколько в одной.
Провинциальный филолог Лизавин пишет кандидатскую про забытого писателя-земляка х годов Симеона Милашевича, у того есть рассказ про сундучок с рукописями, а диссертант найдет сундучок самого автора. А еще герой старого рассказа счастливо женат на чужой невесте, и Милашевич вроде тоже, а вот Лизавин свою-чужую не уберег. И все это перетекает из одного в другое посредь старорусского городка Столбенец: для кого он родной, для кого — место ссылки. Керосиновые лампы, вышитые салфеточки, оранжерея местного барина-чудака, блины на масленицу — есть где укрыться от страшного русского XX века.
При социализме за такие книги про Россию, Лету, Лорелею госпремий никогда не давали — хорошо, если вообще печатали. При капитализме «государыни» остались, но непонятно, кто их присуждает и как. Но новая-то награда вроде претендует на статус умершей Ленинской премии: больше всего внимания и огромные для постсоветской литературы деньги — 10 тысяч фунтов стерлингов. Крупнейший производитель курятины, английская фирма «Букер Макконнелл» у себя на родине давно награждает лучший британский роман года.
Придя на российский птичий рынок, компания тоже приняла положение о премии, учредила жюри, опубликовала большой список претендентов, потом малый — финалистов.
Благодаря последнему в интеллигентский оборот входит понятие «шорт-лист». Победителя объявляют на обеде в Доме архитекторов, деньги отдают в конверте — рублями, по текущему курсу. Харитонов — не звезда, известная всем, а его роману не стать бестселлером: прежней «литературоцентричной», а потому «самой читающей» страны больше нет. Широкая публика лишь запомнит из выпусков новостей непривычное название премии.
В писательско-издательских кругах резонанс огромный, многих награда от британцев раздражает, и среди возникающих российских литературных премий потом будет даже «Антибукер». Канал «Россия» начинает показ первой в отечественном эфире бесконечной «мыльной оперы» — американского сериала «Санта-Барбара».
Как и в остальном мире, телезрители следят за персонажами годами и начинают путать вымысел с жизнью. В калифорнийском городке Санта-Барбара, пригороде Лос-Анджелеса, бывает солнечных дней в году. Семейство бизнесмена Сиси Кепвелла обитает в роскошной вилле. Но не за одни папашины капиталы телезрительницы России обожают Мэйсона, сына-наследника Сиси.
Среди пальм, особняков, шикарных машин, бесчисленных свиданий-расставаний и браков-разводов им чудится настоящая жизнь.
Одна из бесконечных тепе историй будет утешительно называться «Богатые тоже плачут». Профессиональное обозначение жанра — «мыльная опера» — из-за идущих в рекламных паузах роликов про моющие средства: такие саги показывают днем, для домохозяек.
Советская пресса называет западные сериалы «оглупляющей духовной жвачкой», полагая отечественного зрителя куда выше этого. Но «Санта-Барбара» открывает в России вечерний прайм — чтобы успело домой работающее женское большинство страны. Живя с героями в реальном времени день за днем, большинство публики считает их настоящими людьми.
Известно, ще бы средний россиянин хотел прежде всего побывать в Америке — в Санта-Барбаре, поскольку «там все свои». Приверженцы исконных культурных ценностей негодуют, защитники низкого жанра оправдываются: зато мыльная опера про бизнесменов врачует социальную нетерпимость и формирует культ деловой активности.
Советская эстрада, став российской попсой, учреждает свой профессиональный приз «Овация». Самые востребованные артисты к капитализму были готовы — со своими левыми гонорарами за левые выступления они давно жили как частные предприниматели. Еще к концу перестройки все исполнители, «дающие кассу», ушли из филармоний, концертируя от своих «театров» и прочих «юрлиц». Директора звезд и шефы гастрольных бригад переходят в продюсеры — они-то точно знают, куда деньги вложить и как отбить. Новые имена открывает прежде всего эти новые главные лица индустрии.
Продюсер по-русски — спонсор, инвестор, эксплуататор, любовник, муж, секьюрити , администратор, завхоз и отец родной. Могут быть и почти паритетные отношения давних компаньонов, но чаще это предприниматель и наемный работник.
Ключевые понятия на старте: продюсеру надо в новичка «вложиться» и потом его «раскрутить». Кроме денег, требуется интуиция — «чуйка» — на репертуар и сценический образ, связи для попадания в эфир и «сборные концерты».
Для раскрутки артиста необходим «забойный хит» с «заводным» припевом. Для раскрутки хита — «жесткая ротация» на FM-станциях, съемка клипа и его показы по ТВ.
Один хит способен обеспечить сезон «чёса» — интенсивных гастролей по городам с населением свыше тыс. Отношения импрессарио и подопечного официальными договорами не регламентируются, пересматривать неписаные условия мучительно, и любой поворот в карьере чреват конфликтом.
Алена Апина, солистка группы «Комбинация», гремевшей шлягером «Бухгалтер, милый мой бухгалтер», ушла в сольную карьеру с продюсером Вячеслава Малежика Александром Иратовым.
Продюсер «Комбинации» Александр Шишинин набрал новый состав, но на концертах использовал апинские фонограммы. Иратов и Апина поженились. Шишинин был зарезан в подъезде своего дома — говорят, из-за карточного долга.
Певица продолжит работать в характерном для начала х жанре электронного лубка с пританцовыванием. Диски и аудиокассеты выпускаются, но из-за процветающего пиратства деньги от них ненадежные. Основной доход дают живые выступления — пусть под «минусовую» музыкальное сопровождение фонограмму или даже под «плюсовую» полную , но по-настоящему артист зарабатывает, только выходя к публике лично. Высшая форма признания и поддержки популярности — московский сольный концерт, показанный по одному из федеральных каналов.
Главная угроза сепаратизма исходит от самых населенных автономий — Татарии и Башкирии. Чечня — все-таки открытый мятеж, случай исключительный. Куда серьезнее выглядят мирные попытки субъектов Федерации получить независимость от Центра. Два года назад Ельцин, оспаривая влияние Горбачева «на местах», подзуживал регионы: «Берите суверенитета, сколько сможете проглотить».
Знаменитая фраза, брошенная в августе го на празднике в Казани, теперь аукнулась самому Ельцину: Татария проводит референдум о суверенитете, и большинство голосует «за». Президент автономии, бывший первый секретарь обкома КПСС Минтимер Шаймиев невозмутимо заявляет, что лишь выполняет волю народа.
Всерьез обсуждается вопрос о выходе из России. Москва может только объявить референдум недействительным. С Татарии берет пример соседняя братская Башкирия, которую возглавляет бывший директор Уфимского нефтекомбината Муртаза Рахимов. Зато ныне 6,5 млн татар — крупнейший после русских народ страны. Экономически развитые гораздо выше среднефедерального уровня, с сильным национальным самосознанием коренного населения, республики — логичные правофланговые «парада суверенитетов».
Первые плоды статусного реванша — смена названий на более тюркские: «Татарстан» и совсем труднопроизносимый для русских «Башкортостан». Шаймиев ведет с Кремлем переговоры о «разграничении полномочий». Татарский президент выглядит рассудительным умеренным лидером, единственным способным сохранить в своенравной республике покой и стабильность.
Центр признает за Казанью «республиканскую собственность». Другие претенденты на нее Шаймиеву не нужны, и демонстрацию былых союзников — татарских националистов — местная милиция разгоняет дубинками. Сравнительное благополучие, авторитаризм и незаменимость для Москвы — по этой формуле оба лидера будут править своими умиротворенными вотчинами больше 18 застойных брежневских лет.
Отменена госмонополия и отпущены цены на алкоголь. Теперь любое предприятие может выпускать водку. Дефицит главного национального напитка количественно преодолен, качество вызывает большие сомнения. Борьба за трезвость уничтожила прежние водочные бренды — давно не важно, какая водка, лишь бы была. Дело доходит до бутылок без этикеток: неизвестно, что за жидкость и кто ее выпустил. Океаны контрафакта разливаются подпольно, в том числе — на официальных заводах, платящих акциз с видимой части айсберга своей продукции.
Поддельную водку именуют «паленой» или «палевом». Изредка она может быть и вполне пристойной, чаще, конечно, попадаются суррогаты. Технический спирт, разбавленный водой, — это еще счастливый случай. Центром изготовления «палева», развозимого по всей России, считают Осетию, хотя посильную лепту вносят все регионы.
За коньяк в коммерческих палатках выдают разбавленный спирт с примесью жженого сахара, разлитый в пивные бутылки. Проще и надежнее разбавлять дома самим. Лидер продаж — спирт «Royal», в обиходе — «Рояль». Королевское происхождение сомнительно, хотя на этикетках иногда указано: Голландия.
Разведенная остывшим кипятком пополам литровая бутылка градусного «Рояля» дает четыре пол-литра вроде бы водки. Первый опыт создания нового бренда — водка «Распутин».
Она считается немецкой. Во всяком случае, в телерекламе ее эмблемный бородатый мужик, оживая, говорит с утрированным немецким акцентом. Гришка с «пояска» на горлышке указывает на своего близнеца на большой этикетке, объясняя, что на настоящей бутылке «Распутина» — два его портрета: «фферху и фнизу». На следующий день, кажется, вся страна выходит на улицу — продавать или покупать. Разом умирает вся оставшаяся советская торговля.
Указ разрешает предприятиям и гражданам «торговую, посредническую и закупочную деятельность в том числе за наличный расчет без специальных разрешений» и «в любых удобных местах». Они находятся всюду — на площадях, бульварах, вдоль трасс, у остановок транспорта, перед магазинами и в подземных переходах. Дядьки и тетки, бабушки и мальчишки, коренные и приезжие стоят на морозе с батонами и кусками колбасы в полиэтиленовых пакетах, вяленой рыбой, бутылками пива, вязаными детскими носочками-шапками.
Лотки ставят в холлах кинотеатров, учреждений. Под магазины-лавки годятся любые полуподвалы, павильоны и ларьки. Академические экономисты, морщась, каламбурят: да, мы за рынок, но не за такой базар! Особенно возмущает мелкая торговля, захватывающая стадионы и Дворцы спорта. Но пресловутая «невидимая рука рынка» в видимых руках соотечественников и впрямь покончит с дефицитами — во всяком случае, в границах осознанных потребностей.
Для тех. Столица потертых курток из Германии, Голландии, Скандинавии — Питер; в центре вещами с чужого плеча торгуют почти на каждом шагу, на углу Невского и Большой Садовой долго висит монументальный плакат «Эксклюзивный секонд-хенд из ведущих стран Западной Европы».
По телевидению крутят рекламу «Мировой секонд-хенд — оптом на вес». Новогодняя война в центре Тбилиси свергает первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа. К власти в республике возвращается ее многолетний советский руководитель Эдуард Шеварднадзе. Один из известных грузинских диссидентов , Гамсахурдиа возглавил республику, став председателемВерховного Совета. В м дважды — сначала парламентом, а потом всенародным голосованием впервые на территории СССР — избирается президентом. Но к концу того же года Гамсахурдиа растерял поддержку населения, рассорился со всеми сподвижниками, включая собственного премьера Тенгиза Сгауа.
В конце декабря мятеж поднимают вооруженные группировки знаменитого вора и театроведа только в Грузии возможны подобные сочетания Джабы Иоселиани и скульптора Тенгиза Китовани. Бои идут в двух центральных тбилисских кварталах у Дома правительства на проспекте Руставели.
В Тбилиси работает метро, открыты магазины. Не хватает продуктов, нет тепла — в нынешних богатых квартирах ставят буржуйки — люди заняты выживанием, им не до политики.
Наконец атакующие добиваются своего: 6 января Гамсахурдиа и его люди покидают бункер, отправляясь сначала в Армению, а оттуда — в Чечню. Иоселиани, Китовани и Сшуа образуют триумвират, который в марте подносит власть Эдуарду Шеварднадзе. Бывший первый секретарь республиканского ЦК — самый известный грузин в бывшем Союзе и мире.
Переехав в Москву на большое повышение, он оставался очень авторитетным у земляков, а как недавний главный партнер по переговорам с США и Германией имеет серьезную международную репутацию. Но старый-новый руководитель будет ловко сочетать реверансы Москве с усилением западного влияния в республике. Кубок Кремля достается швейцарцу Марку Россе. Но спортивные результаты — не главные, важнее президентское внимание.
Ельцин, со студенчества игравший в традиционный для своего поколения волейбол, увлекся теннисом только после партийной отставки. В книжках и интервью он охотно объясняет: это лучший способ поддерживать форму, и сподвижников я призываю следовать своему примеру ради пользы нашего общего государственного дела. Махать ракеткой принялась вся политическая элита. Следующий Кубок Кремля будет последним турниром в карьере пятикратного чемпиона Уимблдона Бьорна Борга.
Во встречах профи и высоких любителей ветеран сыграет с российским министром внутренних дед Виктором Ериным, и строчка в турнирной таблице покажется диковинной фамилией «Еринборг». Царскими прежде бывали только зимние виды спорта: Брежнев обожал хоккей , а его жена — фигурное катание. В аристократический теннис в России играли мало и плохо.
Дорогая забава с дореволюционных времен слыла утехой англизированных пижонов. Даже в Москве кортов — считаные единицы; спортсменов, когда-то успешно выступавших в мировых турнирах, всего трое: Ольга Морозова в е была 4-й ракеткой мира, а из телекомментариев Анны Дмитриевой и Александра Метрвели страна хоть узнает правила игры. В призовой игре они, разумеется, уступают паре Борис Ельцин — Шамиль Тарпищев. Сверхпопулярный в мире, теннис в России выглядит расточительной барской причудой правителя отсталой страны.
Ишь какие нежности при нашей бедности — сроду эта блажь здесь не привьется! Ничто не предвещает ни побед, ни звезд, ни национальной школы см. Архаичным Таджикистаном правили земляческие кланы: ленинабад-цы занимали административные посты, кулябцы шли в силовики, каратегинцы контролировали торговлю и производство ширпотреба. Первьш президентом предсказуемо избрали бывшего главу компартии Рахмона Набиева, но удержать прежний порядок ему не под силу.
Своим положением недовольны памирцы. Демонстрации протеста доходят до захвата в заложники депутатов парламента. Верным президенту людям раздают оружие.
Противники свозят в Душанбе свои отряды из регионов, и начинается гражданская война. В беднейшей республике Союза творятся средневековые зверства Русское население из Таджикистана бежит. В бойню всех против всех вмешиваются ВВС Узбекистана и противоборствующие афганские моджахеды — этнические таджики и узбеки.
Это единственный конфликт, перешедший границу СССР, которую потом придется охранять россиянам. Около тысяч коренных жителей Таджикистана переселяются в Афганистан-даже там спокойнее. Несколько лет настоящая власть в регионе — только у наркомафии, везущей свой товар из Азии в Европу через Душанбе.
Грузинские войска занимают Сухуми, абхазские власти во главе с Владиславом Ардзинбой переезжают в город ГУдаута. Оттуда объявлена мобилизация на «отечественную войну за свободу родины». При формальном нейтралитете и косвенной поддержке России абхазы штурмом берут Сухуми, грузинское население его в автономии было больше, чем абхазского уходит с войсками.
Убийства, грабежи и мародерство с обеих сторон. Всесоюзные здравницы Гагра и Пицунда больше не дождутся курортников. Молдавская ССР была образована только в году, с присоединением части румынской территории. Хотя потом балканская соседка стала соцстраной, любую общность с Румынией затушевывали. Даже молдавскую письменность сделали кириллической, что для романского языка абсурдно. В перестройку молдаване о своем родстве заговорили открыто, а в независимой Молдове патриоты и вовсе стали называть себя румынами.
Боясь, что Кишинев уйдет к своему старшему брату Бухаресту, тысяч жителей в восточной части страны образуют Приднестровскую Республику с центром в Тирасполе.
Даже, точнее, цифровых людей. Или не мемуары, а просто об их отношении к жизни. Недавно у меня вызвал совершенный восторг Георгий Данелия.
У него есть "Кошмар на цыпочках" — триптих из трех книг. Там я просто смеялся от души и лишний раз понял, какой он тонкий человек! Мне очень понравилось, как он определил, что такое женщина. Он пишет: "У меня есть внучка. Ей пять лет, и я ее повел в зоопарк на выходных. Там были таблички "рыбки", "птички", "лошадки", и была еще следующая табличка — "хищники". Мне туда идти не хотелось. Я купил ей мороженое, а себе бокальчик вина — и пошли назад. И тут внучка говорит: "Стоп! Дедушка, а туда, к хищникам?
Ты же их много раз по телевидению видела! У нас же по телевизору канал про животных круглые сутки крутится! Но меня ведь они еще не видели! Такая витиеватость мне очень близка. Почему я к рэпу так терпимо отношусь? Вертинский в своих воспоминаниях сказал следующее: "Как только мы начинаем что—то соображать, считаем себя мудрыми и начинаем брюзжать в адрес молодежи, мешая наступать им на те же грабли, что наступали мы, нас тут же убирают в другое измерение.
Но если говорить о музыке нового времени и вынести рэп за скобки, какой она стала? Моя дочь принесла мне хорошую работу группы Muse.
Это одна из лучших стадионных групп мира. Я не очень хорошо знаю их музыку, но когда я это услышал, тут же дочери показал Led Zeppelin 69—го года. И увидел в ее глазах крайнее удивление. Она говорит: "Это что, в 69—м году прошлого века так ребята нарезали?! Мне показалось, что у песни, которую ты принесла, ноги растут прямо оттуда". Для Led Zeppelin то, чем они занимались, было воздухом. Они просто не могли без этого дышать.
Muse — ребята очень техничные и талантливые, но выглядели они как дилеры автомобильной фирмы. Какая—то индустрия во всем этом есть. Какой—то такой подход: вот тут мы сыграли, а дальше другая жизнь. А музыка Led Zeppelin — это и есть жизнь.
Я никогда не забуду, как композитор Виктор Дробыш рассказал мне, как он предложил московскому "Спартаку" гимн. Поскольку он питерский парень, реакция была такая: "Че там у тебя за слова? Это ваши питерские сопли! Поэтому я не знаю, какая музыка для тех, кому сегодня восемнадцать. Потому что не знаю, какая у них жизнь. Кстати, у меня как у болельщика "Спартака" все обосновано. Папа мой — военный преподаватель. Естественно, он болел за Центральный спортивный клуб армии!
Но я однажды увидел, как Дуглас—старший сыграл главную роль в фильме "Спартак". И я сказал: "Теперь я болею за "Спартак"! Что получила семья? Интересный просмотр спортивных мероприятий! Я с отцом неделями не разговаривал, когда "Спартак" проигрывал! В последнем — с Виолой — вместе 26 лет. Вы не раз говорили, что были воспитаны в парадигме "девушка нравится — женись, а там стерпится—слюбится".
И два раза подорвались. Вы жалеете о своих первых отношениях — или испытываете к ним чувство благодарности? В послевоенные годы, несмотря на тяжелые бытовые условия, весь мир жил с надеждой на лучшее. Отсюда такая гениальная музыка и фильмы! С невозможностью уединиться с девушкой без временного отъезда родителей? Все мои ровесники поймут моментально, а молодым это трудно сегодня объяснить. Моделирую ситуацию. Вам 16—17 лет, у вас первая возможность от танцев перейти к делу.
Снять квартиру вы не можете, ни в какой другой город выехать вместе не можете, если вы не расписаны. Хотите получить какие—то отношения — только штамп в паспорте. Поэтому у всех моих ровесников ранние браки. Вот мои старшие дети до сих пор живут в гражданском, несмотря на то что у старшей дочери уже моя внучка появилась.
Потому что их бытовые условия к этому не толкают. А у нас другого просто не было. Поэтому, никого не обижая, отвечу на ваш вопрос, что все мои первые браки — это нормальное желание жить как человек. Это никакая не большая любовь!
Второй случай — это вообще просто дружба. Мы вместе были хиппи, у нас была шведская семья с моим лучшим другом. Мы привыкли, нам было так удобно. Она никогда не задавала мне никаких вопросов, я себя женатым и не считал.
Но со взрослением, с появлением ребенка женщина любит быть единственной — мудрость приходит. Поэтому, чтобы точно эту тему обозначить, скажу, что у меня в жизни один брак. То, что мы и считаем женитьбой на любимой женщине. А до этого были симпатии и лавирования.
Я скажу так… Я все еще мечтаю заработать! Причем это без иронии. Я как—то Михаила Михайловича Жванецкого, своего гуру, поздравлял с 85—летием. Я говорю: "Дядь Миш, здоровья вам, конечно! Пожелай мне работы. Будет работа — у меня будет все! Потому что наша с тобой цель жизни — бросить что—то к ЕЕ ногам. И увидеть в ЕЕ глазах блеск". И вот как еще короче сформулировать?! Мне нужна работа, сколько бы меня Forbes ни включал в списки миллионеров! Понятно, есть ребята в нашем эстрадном цеху, которые побольше заработали, но я не бедствую.
А делаю я все ради того, чтобы увидеть блеск в ее глазах. Я в нем нахожусь каждый день перед концертом. Несмотря на то что я сижу комнате с музыкантами, я всегда очень одинок. Вот мы выходим, там где—то говорят: "Сейчас будет Сюткин Рок—н—ролл бэнд!
Мы приходим — а там все три сорта! Написано, что должна быть бутылка виски — или Macallan, или Laphroaig, или Glenfiddich двенадцатилетний. И вдруг приходим — а там даже четыре бутылки! Это было в Москве. Мы работали на частном мероприятии.
